В шведском посольстве в Киеве много необычного. Так, в кабинет к послу Королевства Швеция в Украине Стефану Гуллгрену ведет винтовая лестница. Стены увешаны фотографиями, на которых изображена королевская семья. А в некоторых кабинетах сотрудники работают за столами стоя: стол-трансформер легко опускается и поднимается по желанию его владельца.

Нестандартный подход к работе — особенность и посла Гуллгрена. Он отлично говорит по-русски, ведет авторскую колонку в одном из украинских бизнес-изданий и искренне, в отличие от других европейских послов, интересуется всем, что происходит в украинской политике. Это тот самый дипломат, который пытался прорваться в Качановскую исправительную колонию к бывшему премьер-министру Тимошенко. Об этом, а также о том, почему Швецию обошел финансово-экономический кризис, поразивший всю Европу, посол рассказал в интервью «Эксперту».

— Вы присутствовали на одном из судебных заседаний по делу Юлии Тимошенко, дважды пытались встретиться с ней в Качановской исправительной колонии. И во время слушания дела бывшего министра Юрия Луценко в зале суда были ваши заместители. Чем вызвано столь повышенное внимание шведского посла к украинским оппозиционерам?

— На судебных заседаниях присутствовали не только сотрудники посольства Швеции в Украине, но и другие представители миссий европейских стран в Киеве. В Европе обеспокоены тем, что в Украине имеются признаки избирательного правосудия. И мы все очень тщательно следили за ходом этих судебных дел. Во-первых, чтобы видеть и понимать, что происходит в стране. Заблуждаются те, кто думает, что в посольствах не понимают процессы, происходящие в Украине. А во-вторых, чтобы давать точную информацию в страны, которые мы представляем. Интерес к этим процессам в Швеции остается большим.

— В Качановскую исправительную колонию вы так и не попали. Почему?

— Я просил о встрече с Юлией Тимошенко в связи с запросом госпожи Вальбурги Хабсбург Дуглас, которая является членом шведского парламента и одновременно вице-президентом Парламентской ассамблеи Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. И в рамках своих функций она просила посетить Тимошенко в колонии. Но поскольку нам не дали разрешение, визит не состоялся. Во второй раз госпожа Тимошенко сама попросила о встрече со шведским министром иностранных дел Карлом Бильдтом. Но и на этот раз нам не дали разрешение.

— Кто выдает разрешение на встречу?

— Решение о том, разрешать встречу или нет, принимает Государственная пенитенциарная служба. Впрочем, ответ на нашу просьбу о встрече мы получили от Министерства иностранных дел Украины.

— Ваши дипломаты активны не только в Украине. Посла Швеции в Беларуси, по одной из версий, выслали за поддержку оппозиционных движений в стране. Как в Швеции отреагировали на такой поступок со стороны Минска?

— Как только в Стокгольме узнали, что белорусские власти высылают шведского посла, мы заявили, что новый посол Республики Беларусь пока тоже не может вступить в свою должность. Швеция оказалась в подобной ситуации впервые. Единственный похожий случай был в 1970-х годах, когда посла Швеции выслали из Чили после военного переворота.

Сейчас у нашей страны сохраняются дипломатические отношения с Беларусью, но у нас нет дипломатического персонала в Минске, а у них — в Стокгольме. Поскольку в Минске посчитали, что наш посол нежелателен, мы дали ответ в том же духе.

Альтернативный мусор

— Вы приехали в Киев в 2009 году и тут же заявили, что в рамках украино-шведских отношений основными направлениями будут внедрение энергоэффективных технологий и демократизация государственного управления. Что из запланированного удалось сделать, а что нет?

— На самом деле перечень интересов в украино-шведских отношениях шире. В 2009-м шведское правительство приняло стратегию сотрудничества с Украиной на четыре года. В рамках документа были обозначены два направления: природные ресурсы и окружающая среда, сфера демократического управления и права человека. Мы выделяем на их реализацию около 20 миллионов евро в год. Но деньги идут только под конкретные проекты. За это время мы уже реализовали несколько проектов, в том числе с Министерством финансов Украины и Министерством экологии и природных ресурсов Украины.

— На какие именно проекты в рамках сотрудничества с министерствами выделялись деньги?

— Это, например, проекты по модернизации разработки бюджетного процесса. У Швеции имеется 15-летний опыт реорганизации своего бюджетного процесса. У нас есть технологии, которыми мы готовы делиться, чтобы Украина могла обеспечить прозрачный контроль над бюджетными финансами. Наши проекты — это аналоги европейских программ, таких, например, как twinning, когда госслужащие двух стран обмениваются опытом.

Проекты в сфере энергоэффективности долгосрочны. Как видите, даже у себя в офисе мы пока не можем использовать технологии энергоэффективности. Отопительный сезон начался, но на улице ведь стоит теплая погода. По идее у граждан должны быть возможности самостоятельно регулировать тепло в помещении. Но из-за устаревших систем отопления Украине приходится тратить много ресурсов, чтобы отапливать дома, когда в этом нет необходимости.

— Почему вы не установите в помещении отдельный радиатор, с помощью которого сами сможете устанавливать температуру?

— У нас нет возможности. Здание, в котором находится посольство, не контролирует подачу тепла в наши батареи, оно подается централизованно.

— Разве во всех шведских домах установлена система автономного отопления?

— Не во всех, но у жителей в целом есть возможность самостоятельно регулировать температуру в помещении и, соответственно, потребление энергии. В некоторых домах даже используют специальные технологии, когда помещение можно отапливать, например, с помощью теплообмена.

— Это как?

— Устанавливается специальное устройство, которое отбирает из воздуха тепло и обогревает дом. Другие шведы используют технологии, когда тепло можно получать из недр земли. У нас сегодня многие переходят на такие необычные технологии. Кому-то подобные нововведения могут показаться затратными. Но, поверьте, инвестиции в переоснащение полностью окупаются через 15–20 лет.

— По вашему мнению, Украина уже готова к внедрению таких технологий?

— Украина сегодня импортирует дорогой газ и дешево продает его на собственном рынке. В результате этот дефицит надо покрывать из государственного бюджета. Но так дальше не может продолжаться. И многие представители правительства, парламента и других институций, с которыми я общаюсь, сегодня это понимают. К примеру, если два года назад, когда я рассказывал, что для отопления в виде альтернативы газу и углю можно использовать даже мусор, меня не понимали. Говорили, что это нереально.

— У нас есть информация, что сегодня около 40 процентов топлива на теплоэлектростанциях в Швеции — бытовые отходы. Тем не менее есть и противники данной технологии отопления, которые считают использование мусора неэкологичным и даже опасным способом. Как на такие заявления реагируют в Швеции?

— На этот случай у меня всегда есть хороший аргумент. Во-первых, сегодня существует множество технологий, которые помогают минимизировать выбросы в атмосферу в результате переработки бытовых отходов, то есть мусора. А во-вторых, в Стокгольме, как и во многих других городах Швеции, работающие на бытовых отходах теплостанции находятся в самом центре города. Там даже нет запаха. Украина сегодня производит много мусора, который также можно эффективно и правильно использовать, например, для отопления помещений зимой.

— Это тоже один из проектов, который финансирует посольство в рамках украино-шведского сотрудничества?

— Пока нет. Сейчас у нас реализуется несколько проектов в сфере энергоэффективности в Украине. Один из них — в Ивано-Франковске. Европейский банк реконструкции и развития выделил предприятию «Ивано-Франковсктеплокоммунэнерго» кредит на модернизацию сетей отопления. Швеция предоставляет финансы для оплаты консалтинговых услуг: обеспечиваем финансирование проектной документации, обучение персонала, который будет проводить модернизацию, а потом работать с новыми технологиями.

Шведские уроки

— Национальный банк Украины стремится до минимума свести оборот наличных в стране, ужесточая контроль над денежными потоками. Сегодня доля наличных средств в денежном обороте Швеции составляет около трех процентов. Центробанк вашей страны вообще призывают отказаться от налички. Насколько это реально, и какие сложности возникали при введении системы безналичных расчетов в Швеции?

— Действительно, сегодня в Швеции банковской карточкой расплачиваются даже в общественном транспорте и такси. Это легче и безопаснее, нежели наличные деньги. К тому же такая система уменьшает расходы, к примеру, для владельцев магазинов. Собственнику магазина не нужно каждый день собирать все деньги и передавать их на хранение в банк. Инкассация — это дополнительные затраты.

— В Украине многие опасаются, что с введением такой системы у правоохранителей и фискальных органов появится больше механизмов контроля над плательщиками налогов. Столкнулась ли Швеция в свое время с такой проблемой?

— Нет, у нас таких проблем не было. Сегодня налоговая служба в Швеции, по мнению граждан, — одно из наиболее эффективных ведомств в стране, хотя несколько десятилетий назад налоговиков недолюбливали. Конечно, у нас также есть теневой сектор экономики. И конечно, в Швеции есть те, кто имеет свою точку зрения на то, как должна работать система налогообложения.

В целом шведам легко общаться с налоговой службой. Платить налоги в Швеции просто. У налоговой службы хороший сайт, граждане могут заполнять декларации через Интернет. В последние годы появился новый сервис — заплатить налоги можно с помощью sms.

— Каким образом?

— Всё просто. Налоговая служба присылает налоговые декларации всем налогоплательщикам. В декларации указана сумма ваших доходов за прошлый год, и сумма налога, которую необходимо заплатить. Если вы согласны с указанным расчетом, можете отправить sms налоговой службе с подтверждением и заплатить необходимую сумму. Такая система всех устраивает, поскольку шведы имеют полную картину того, на что направляются налоги, которые они платят.

— В период экономического кризиса многие европейские страны идут по пути сокращения социальных гарантий. Как система налогообложения и система социальных льгот изменились в Швеции в период кризиса?

— В Швеции нет кризиса, хотя мы начинаем ощущать ухудшение конъюнктуры в некоторых странах Европы. Наша экономика зависит от экспорта и успешности наших предприятий на внешних рынках.

Реальный ВВП Швеции сократился на пять процентов в 2009 году. После этого у нас наблюдался сильный рост экономики. В бюджете на нынешний год правительство предложило еще увеличить инвестиции в науку, образование и инфраструктуру. При этом сокращен налог на прибыль предприятий с 28 до 26,3 процента, чтобы стимулировать инвестиции и развитие производства в стране. И у нас есть средства для осуществления таких бюджетных планов.

Швеция прошла через свой собственный кризис еще в 1990-х годах, когда наш рынок недвижимости рухнул из-за дешевых кредитов. И власти извлекли из этого соответствующие уроки. Еще тогда в Швеции уменьшили затраты на содержание государственного аппарата, пересмотрели налоговые ставки и социальные выплаты.

— Как именно были пересмотрены налоговые ставки?

— Если в 1990-х годах ставка маргинального налога (то есть налоговая ставка на самые высокие доходы физических лиц) составляла 70 процентов от доходов, то сейчас — 55 процентов. Структура следующая. Все шведы, у которых есть доход, облагаемый налогом, сегодня платят муниципальный налог — около 30 процентов, деньги от которого идут на обеспечение муниципалитетов, в том числе на образование и здравоохранение. В случае если сумма доходов гражданина превышает определенную планку, он должен заплатить еще и государственный налог в размере 20 процентов. А за сверхприбыль — еще пять процентов. То есть 55 процентов платят те, у кого самый высокий доход, и именно на ту часть дохода, которая превышает установленный уровень (около пяти тысяч евро в месяц).

— Украину кризис задел сильно. Сегодня украинское правительство усиленно ищет новые механизмы выхода из него. Один из путей — повышение таможенных пошлин. Как вы считаете, насколько такой механизм эффективен?

— Из опыта Швеции могу сказать, что повышение таможенных пошлин не приведет к росту конкурентоспособности товаров на мировом рынке. Компании должны адаптироваться к тем условиям, которые реально существуют на мировом рынке. По нашему мнению, такой подход — повысить таможенные барьеры для того, чтобы позволить своим компаниям стать большими и только потом выйти на мировые рынки — не работает. Если школьника не научить читать в младших классах, то в старшей школе он тем более не сможет учиться и овладевать более сложными предметами.

На рынке судья — покупатель. И самый правильный выход для отрасли, компании — улучшать качество, производить другой товар или прекратить деятельность и направить капитал, ресурсы, персонал в другую, более конкурентоспособную область.