The New Yorker: смогут ли США вернуть себе лидерство?

Как на этой неделе отметила пресс-секретарь Белого дома Джен Псаки, «первой любовью» Джо Байдена «стала внешняя политика». Эта любовь длиною в жизнь проявила себя в четверг, 4 февраля, когда президент, проработавший на своей должности всего две недели, обратился к миру, выступив с речью в Госдепартаменте США. Это стало первым визитом Байдена в это федеральное агентство. За время своего президентского срока Трамп добрался до Госдепартамента, который находится всего в пяти кварталах от Белого дома, только однажды, в 2018 году, то есть спустя 16 месяцев после своей инаугурации и только ради церемонии приведения к присяге Майка Помпео — второго госсекретаря Трампа. Речь Байдена ознаменовала собой начало его долгого пути к восстановлению места Америки в мире после ухода Трампа. «Америка вернулась, — заявил Байден. — Мы — страна, которая вершит великие дела. Американская дипломатия воплощает их в реальность. И наша администрация готова взять на себя эту роль и снова стать лидером».

Но, если говорить о такой обширной теме — которая затрагивает самую суть мощи и глобального охвата Америки в XXI веке, — речь Байдена представляла собой скорее первый прыжок в воду, нежели глубокое погружение. В отличие от Трампа Байден жестко высказался в адрес России, призвав положить конец разгонам протестующих и освободить Алексея Навального — подвергшегося отравлению диссидента, которого на этой неделе суд приговорил к реальному тюремному сроку. Что касается Китая, президент пообещал «оказать противодействие» агрессии Пекина в регионе, его экономическим преступлениям и нарушениям прав человека. «Американское руководство должно ответить на набирающий мощь авторитаризм, включая растущие амбиции Китая в вопросе соперничества с Соединенными Штатами и усилия России по нанесению ущерба и подрыву нашей демократии», — заявил он.

Байден также настоятельно потребовал, чтобы военные лидеры, устроившие на этой неделе государственный переворот в Мьянме (которую Соединенные Штаты все еще называют Бирмой) немедленно сложили полномочия. «Сила никогда не должна стремиться взять верх над волей народа или пытаться отменить результаты честных выборов», — заявил Байден. Он пообещал сотрудничать с союзниками, чтобы помочь восстановить демократию в Мьянме и добиться осворобождения правительственных чиновников и активистов, арестованных хунтой. Одной из поразительных особенностей выступления Байдена стало то, что в своей речи он уделил довольно мало внимания Ближнему Востоку и Южной Азии, которые привлекали к себе пристальное внимание многих прежних президентов. Байден ни разу не упомянул об Израиле, Ираке, Сирии, Афганистане или об иранской ядерной сделке. После его выступления мне позвонил лидер одного ближневосточного государства, чтобы выразить свое изумление. Что касается Ближнего Востока, то Байден все же предпринял некоторые шаги, прекратив оказывать военную поддержку в наступательных операциях саудовских сил в Йемене, в том числе приостановив продажу оружия. Он назначил специального представителя, чтобы оказать помощь в завершении этого шестилетнего конфликта в Йемене, ставшего причиной худшего гуманитарного кризиса в мире, в том числе голода и болезней, и оставившего примерно две трети 30-миллионного населения страны без доступа к чистой воде.

В рамках пересмотра Пентагоном вопроса о военном присутствии Соединенных Штатов в мире президент объявил о приостановке вывода 12 тысяч американских военных из Германии. В июне 2020 года Трамп объявил о решении вывести американских военных из Германии, вызвав тем самым тревогу в Европе и обеих партиях в конгрессе. Байден также существенно увеличил число беженцев, которые Соединенные Штаты будут ежегодно принимать, с 15 тысяч в последний год президентства Трампа до 125 тысяч в этом году. Кроме того, чтобы «восстановить наше моральное лидерство», Байден подписал новый президентский указ, согласно которому защита прав представителей ЛГБТКИ-сообщества станет частью возрожденной глобальной кампании по защите прав человека.

Президент заявил, что каждый шаг во внешней политике Соединенных Штатов будет совершаться «с учетом интересов американских рабочих семей». Ранее во время брифинга в Белом доме советник Байдена по вопросам национальной безопасности Джейк Салливан (Jake Sullivan) сообщил о существенном сдвиге в политике по сравнению с курсом администрации Трампа. «Мы не собираемся пытаться сделать мир безопасным для многонациональных инвестиций, — сказал он репортерам. — Наш приоритет заключается не в том, чтобы получить для Goldman Sachs доступ в Китай. Наш приоритет заключается в том, чтобы разобраться с торговыми нарушениями Китая, которые наносят вред американским рабочим места и американским рабочим в Соединенных Штатах».

Тем не менее благородные цели и основанные на твердых принципах намерения не помогут решить проблему ослабления международных позиций Америки — и не помогут новому президенту успешно реализовать его внешнеполитическую программу. «Америка больше не может позволить себе отсутствовать на мировой арене», — сказал Байден. Однако после каждого заявления, касавшегося той или иной страны или проблемы, возникал вопрос, который оставался без ответа: как он собирается это сделать? 46-й президент США знает, что страна больше не хочет ввязываться ни в какие военные кампании, чтобы оказывать давление на противников, а экономическим санкциям нужны годы — или даже десятилетия, — чтобы они начали оказывать существенное воздействие, если такое вообще возможно. Президент России Владимир Путин, лидер Китая Си Цзиньпин, северокорейский лидер Ким Чен Ын, президент Венесуэлы Николас Мадуро и верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи уже много лет успешно справляются с санкциями Соединенных Штатов.

«Байден прав в том, что он критикует Россию и Китай за нарушение принципа верховенства закона, но он не может заставить их изменить поведение, — сказал мне Ричард Хаас (Richard Haass), президент Совета по международным отношениям и бывший дипломат. — Путин и Си готовы столкнуться с санкциями ради того, чтобы сохранить контроль, и мы не можем держать отношения с этими двумя странами в заложниках у принципа защиты прав человека, потому что нам необходимо учитывать и другие жизненно важные интересы». В более широком смысле Соединенные Штаты сталкиваются с трудностями в достижении своих целей, потому что «нет консенсуса и нет международной общности, и Соединенные Штаты не могут заставить других действовать так, как им нужно», продолжил Хаас. «А в одиночку Соединенные Штаты не смогут добиться успеха».

В Европе главная проблема Байдена заключается в том, чтобы убедить ключевых дипломатических, экономических и военных союзников Соединенных Штатов снова поверить в Америку. Некоторые считают, что Соединенные Штаты, которые на протяжении многих десятилетий были самой сильной демократией в мире, утратили свои позиции в мире навсегда. «Будет трудно убедить союзников, что Вашингтон действительно способен вернуть себе место глобального лидера, — сказал мне Марк Леонард (Mark Leonard), сооснователь и директор Европейского совета по международным отношениям. — Результаты наших опросов показывают, что, хотя большинство жителей Европы обрадовались избранию Байдена, они все же думают, что американская политическая система подорвана, что они больше не могут рассчитывать на помощь Соединенных Штатов в вопросе обороны и что Китай скоро вытеснит Соединенные Штаты с позиции ведущей мировой державы». Европейцам нравится то, за что выступает Байден, «однако они не уверены, что он сумеет реализовать свою программу, и их беспокоит то, кто может прийти ему на смену».

Репутация Америки на глобальной арене достигла насколько низкой точки, что теперь ключевых западных союзников будет крайне сложно убедить даже в необходимости объединиться для противостояния Китаю. «Большинство европейцев предпочли бы скорее сохранить нейтралитет, чем встать на сторону Америки», — сказал Леонард, комментируя настроения европейцев. Чтобы вернуть доверие союзников, администрации Байдена необходимо будет рассматривать альянсы иначе и не думать, что «другие страны автоматически последуют за Америкой». По словам Леонарда, прежде всего Байдену придется доказать, что Америка обладает необходимой выносливостью для реализации своих целей».

Тем не менее речь Байдена может способствовать восстановлению Госдепартамента, моральный дух которого заметно ослабел. Год назад генеральный инспектор Госдепартамента Стив Линик (Steve Linick) сообщил, что Госдепартамент страдает от «нехватки персонала, текучести кадров, неумелого руководства, а также от неопытности и недостаточной подготовки сотрудников». В мае Помпео уволил Линика, который проводил в отношении него расследование из-за подозрений в том, что Помпео использовал своих подчиненных для выполнения поручений личного характера. В июльском докладе на 46 страницах, подготовленном демократами из комитета Сената по международным отношениям, говорилось о недостатке квалификации сотрудников, притеснениях из-за политических взглядов, отсутствии прозрачности и сокращении бюджета Госдепартамента. «В результате мы получили Госдепартамент, который чувствует себя "осажденным", "деморализованным", "ослабленным", "разбитым", "униженным", "парализованным", "достигшим новой низкой точки"», — говорилось с том докладе. Несколько карьерных дипломатов, которые испытали разочарование и были истощены действиями администрации Трампа — а также тем фактом, что их исключили из процесса принятия важнейших внешнеполитических решений, — попросту ушли в отставку. В своем отдельном обращении к сотрудникам Госдепартамента Байден пообещал прислушиваться к ним — с наведаться к ним еще раз. «Дипломатия вернулась, — заявил он. — Вы находитесь в центре того, что я намереваюсь сделать».

Однако, по словам Хааса, суровая реальность заключается в том, что президент Байден пришел к власти «в тот момент, когда события, происходящие в мире, оказывают огромное влияние на благополучие внутри самой Америки, в тот момент, когда влияние Соединенных Штатов в мире существенно ослабело — и когда львиную долю усилий администрации придется направить на наведение порядка внутри страны». Возможно, внешняя политика действительно была «первой любовью» Байдена. Однако, чтобы изменить тот мир, который он унаследовал, ему понадобится нечто большее, нежели высокопарные речи.

Робин Райт регулярно пишет статьи для издания The New Yorker с 1988 года, является автором книги «Rock the Casbah: Rage and Rebellion Across the Islamic World» («Раскачать Касбу: ярость и бунт в исламском мире»).