Посетителей V Большого антикварного салона, прошедшего в середине декабря в национальном культурно-художественном и музейном комплексе «Мистецький Арсенал», если не считать профессионалов и студентов вузов искусства, можно было условно поделить на две категории.

В категорию первую входили пары, преимущественно молодые, которые пришли просто посмотреть на выставленные здесь произведения. Руководили в них маршрутом путешествия по выставке и длительностью остановки у того или иного экспоната, как правило, женщины. Они же в основном подавали реплики, причем чаще всего не искусствоведческого, а семейного характера. Мужчины, державшие своих спутниц за руку или обнимавшие за талию, как правило, ограничивались выраженным в той или иной форме поддакиванием. А в общем было видно, что этим людям хорошо вместе, куда бы они ни пошли. И то, что в этой ситуации они выбрали не ресторан, кинотеатр или концертный зал, а выставку классического искусства во всех его формах, от живописи до фарфора, бронзы и мебели, внушает оптимизм. Ведь это значит, что массовой культуре так и не удалось засорить до конца мозги украинцев.

Во второй категории также преобладали пары, однако отношения в них строились по-другому. Тут, как правило, руководили маршрутом неулыбчивые мужчины с властными лицами. Они же решали, если говорить о коммерческой части экспозиции, в которой выставили свои экспонаты украинские антикварные салоны и галереи, где остановиться и задать вопрос галеристам. Были в этой категории и одиночки, которых отличал такой же деловой подход. Вот мужчина лет сорока-пятидесяти в дорогих туфлях остановился в одном из боксов у старинной картины на религиозную тематику, галерист тут же подошел к нему, сверился с каталогом и назвал цену — 25 тыс. долларов. «Нравится?» — спросил. «Нравится, — ответил мужчина. — Вопрос лишь в том, соответствует ли цена качеству. Впрочем, у меня есть специальный человек, который занимается моей коллекцией, я его к вам пришлю».

В другом боксе разговор звучал иначе. И представитель галереи — скорее всего, ее директор или владелец, — и потенциальные покупатели, хорошо одетая семейная пара средних лет, похоже, давно знакомы. «А как вам вот это?» — показал галерист на средних размеров картину украинского художника-классика середины XX века. Картина была действительно хороша, и семейная пара поинтересовалась: «Сколько?» «Сколько просят или за сколько отдадут? — уточнил галерист. — Просят хозяева 42 тысячи долларов, а за сколько отдадут, можно будет с ними переговорить…»

И так почти во всех боксах коммерческой части выставки. Представители галерей и салонов были постоянно заняты — что-то объясняли, куда-то звонили, сверялись с прайсами. Было видно, что бизнес движется — в отличие от отечественных выставок современного искусства, где галеристы чаще всего скучают без дела. И это нетрудно объяснить: классическая живопись в глазах современного украинца понятнее, ближе и мастеровитее, чем contemporary art.

Жизнерадостное мастерство

Несколько лет назад, когда современное искусство было в Украине еще экзотикой, я поинтересовался у директора одной из самых продвинутых в Киеве галерей о структуре их продаж. «Сколько ни рассказывай о современном искусстве, — ответила мне директор, — 90 процентов клиентов всё равно покупают ”мишек”».

«Мишки» — нарицательное прозвище всей «старомодной живописи». Произошло оно, как легко догадаться, от знаменитой картины Ивана Шишкина «Утро в сосновом лесу». Написанная в 1889 году, она была в советское время, на которое пришлось детство современных украинских коллекционеров, одним из самых тиражируемых произведений искусства, даже печаталась на обертке конфет «Мишка косолапый». Шутки ради можно сказать, что так как конфеты были шоколадными, дорогими и вкусными, у многих коллекционеров еще в детстве установилась подсознательная связь между этими самыми медведями и ощущением правильно потраченных больших денег. Недаром картины Шишкина продаются сегодня на аукционах за сотни тысяч и даже миллионы долларов.

Любителям современной живописи, снисходительно улыбающимся при упоминании «мишек», стоит посмотреть на картину Шишкина (кстати, самих медведей написал не он, а его коллега Константин Савицкий) еще раз. Даже не в оригинале, который находится в московской Третьяковской галерее, а на репродукциях видно, что главным героем этой картины являются не бурые увальни, а солнечный свет, который робко пробивается сквозь утренний туман в глухом хвойном лесу с вековыми деревьями. Или, иначе говоря, мастерство, с которым художник написал этот пейзаж и градации света и тени. Сможет ли представитель отечественного contemporary art создать нечто, не уступающее «Утру» по профессионализму? Большой вопрос. И это одна причина, по которой большинство украинских коллекционеров выбирают «мишек».

Еще один фактор, влияющий на выбор картины, — мироощущение художника. Большинство представленных на Большом антикварном салоне картин лучших украинских живописцев, работавших в 1950–1980-е годы и заслуженно считающихся ныне классиками, искрятся жизнерадостностью и желанием передать красоту окружающего мира. И в этом, кстати, они отличаются не только от напрягающих зрителя произведений contemporary art, но от своих российских коллег-современников. Не столько потому, что российская ментальность более склонна к рефлексии и даже депрессии, сколько из-за того, что в Украине просто больше солнца. Недаром первые, кто вспомнился на Большом антикварном салоне при взгляде на картины Петра Столяренко (р. 1925), Сергея Шишко (1911–1997), Федора Захарова (1919–1994) и их украинских современников, — французские импрессионисты.

Была представлена на салоне и западная по манере и украинская по духу знаменитая «Закарпатская школа живописи», в первую очередь в лице знаменитого Адальберта Эрдели (1891–1955). Отдельно надо упомянуть большую персональную выставку известного пока больше профессионалам, чем широкому кругу любителей живописи, Анатолия Лымарева (1929–1985), которого сегодня называют «украинским Ван Гогом».

В тысячу раз дешевле

Если украинская живопись середины прошлого века была представлена на салоне в основном пейзажами и натюрмортами, то ХVІІІ и XІX столетия (проект «Коллекция в коллекции» с картинами, представленный четырьмя украинскими музеями) и начало XX века (выставка произведений Олексы Новакивского из коллекции словацкого профессора Николая Мушинки) порадовали прежде всего портретами. Причем ликами, от которых посетители галерей современного искусства давно уже отвыкли, — психологическими, тонкими, передающими в едва только начинающемся, почти неуловимом движении женских губ улыбку не менее таинственную, чем улыбка Джоконды. А какие глаза у героев этих портретов…

Невольно думаешь о том, что там, где современный художник утрировал бы, шаржировал, «усиливал», чтобы донести свой посыл до зрителя, мастер позапрошлого столетия обходился тончайшими нюансами — и добивался своего. И в этом еще одна причина, по которой коллекционеры предпочитают классику: она не «напрягает», не заставляет зрителя подчиняться себе.

Contemporary art очень часто тоталитарно по своей сути. Недаром излюбленным способом воздействия многих современных художников на зрителя является шок. Похоже, они считают, что человека надо сначала удивить, испугать, разозлить, короче говоря, вывести из состояния равновесия — и уже после этого «брать тепленьким». Это так, но есть здесь один важный нюанс — такого рода произведение искусства хорошо смотрится в художественной галерее или музее, но не дома, где приходится каждый день находиться рядом с ним.

Наконец, еще одна причина, по которой некоторые украинские коллекционеры покупают украинский антиквариат, — деньги. Представим себе, что вы любите произведения выдающихся французских художников конца XIX — начала XX века. Но понятно, что заплатить за их картины несколько миллионов долларов может только очень богатый человек, для которого это будет скорее инвестиция, нежели украшение домашнего интерьера. А вот картины их украинских последователей середины прошлого века стоят в сотни и даже тысячу раз меньше.

Есть тут и еще одно обстоятельство. Любой галерист, работающий с contemporary art, расскажет вам, как картины современных украинских художников, которые стоят сегодня 10–15 тыс. долларов, можно было купить еще десять лет назад за несколько сотен «зеленых». Точно так же обстоит дело и с живописным антиквариатом. К примеру, картины Столяренко стоили десятилетие назад максимум одну-две тысячи долларов, а сегодня за его произведения уже запрашивают 25–45 тысяч. Полотна Шишко продаются сегодня дороже десяти тысяч долларов, а старожилы рынка вспоминают о временах, когда их можно было купить за пару сотен.

Сегодня ситуация стабилизировалась, и таких скачков цен быть уже не может. Разве что украинскому коллекционеру удастся найти молодого художника, картины которого сегодня стоят очень дешево. Но где гарантия, что цена на них со временем резко пойдет вверх, а не останется на прежнем уровне? Ведь в современном искусстве, где главную роль играет не мастерство художника, а другие факторы, ситуация может развиваться непредсказуемо.

С отечественными мастерами, работавшими полвека назад, всё проще — элита усилиями музейщиков, искусствоведов и коллекционеров уже сформирована, а цены на ее картины стабильны и, хоть и понемногу, но растут. И даже если вы и не заработаете на картине художника Х несколько тысяч долларов, компенсацией за упущенную выгоду будет то удовольствие, которое вы будете испытывать, каждый день глядя в своей спальне или гостиной не на будоражащие абстрактные узоры, а на спокойный и знакомый родной пейзаж.